Пользователь Silensio (то бишь йа)
-- Начало --
Тук-тук..... Тук-тук... Тук-тук.. Тук-тук. Тук-тук! Тук-тук!! И все быстрее и больнее бьется сердце о ребра, стремясь разбробить кости, порвать кожу и наконец улететь. Это так непривычно, что даже раздражает. Остророжно пошевелившись, некто еще маленький упирается спиной в какую-то стену. Оно не может понять, открыты или закрыты у него глаза, - вокруг убивающая, внезапно ставшая враждебной тьма. А сердце все бьется и бьется, и его стук отзывается во всем теле от кончика носа до кончика хвоста. И существо начинает вспоминать. Медленно, неохотно, освобождаясь от оков векового сна. Когда в последний раз его будили? Давно, очень давно. Но ведь родилось оно в куда более давние времена, так что в сравнении с этой, кажется, уже слишком долгой не-жизнью, его последние года ожидания - ничто. Вспоминаются обрывки фраз и чужих эмоций. Точно. Оно - дракон, так говорили они. Маленький и еле живой. И он лежит здесь уже очень, очень долго и, кажется, чувствует, как мало-помалу уходит из него жизнь. Неприятно... Да, дракончик чувствует, что это неприятно - осознание присутствия где-то совсем рядом смерти, которая, играя, все ходит вокруг да около. Но в то же время сейчас он рад, он может думать и чувствовать. Отголоски ликования - теперь он смерти не по зубам! Что-то помогло ему прогнать вязкий, тяжелый и удушливый сон. И сейчас дракончику любопытно - что его разбудило и кому он должен быть за это благодарен? Он прислушивается одновременно и к себе, и к тишине вокруг. В себе он чувствует что-то теплое, что зовет его действовать, но он пока не понимает, что он должен делать, и силы зова не хватает, чтобы заставить его хотя бы просто двигаться. А тишину разбивает скрип - слишком резко! Всплеск неудовольствия окончательно будит дракончика, и он, все еще не двигаясь, мысленно ворчит, ощущая чуть сладостную боль в отвыкших от звуков ушах.
Проходит минута. Сейчас он прислушивается и слышит что-то. Нет, только такой громкий скрип мог долететь от ушей бездвижного малыша, но то самое тепло внутри вдруг окатывает его немой тоской. Он удивлен, ведь он не тоскует, и ему становится интересно. Память подсказывает - раньше он чувствовал нечто подобное, но тогда его не трогали эти чуждые ему чувства. Однако сейчас он мысленно тянется, чтобы утешить и ободрить, хотя и не знает как, но очень хочет.
- Маела слитха. *Тихо спи. - доносится до дракончика тихий, приглушенный стенками яйца - точно, ведь это его яйцо! - голос, и на душе у малыша становится немного радостно. Голос разбивает его одиночество, и ему не хочется, чтобы голос уходил. Дракончик старается удержать голос, и его желание складывается в подобие мысли, состоящей из эмоций, - лишь бы дотянуться мне до тебя! Он так старается, так тянется.... И вдруг его яйцо пошатывается. От непривычки у малыша происходит минутная дезориентация, ведь движение ему куда более непривычно, чем присутствие сознания. Он очень удивлен. А яйцо тем временем снова замирает...
Пользователь Шерданиэль:
Шерданиэль въехал в добротные, окованные железом дубовые городские ворота одним из последних перед тем, как стража закрыла их на ночь. Как он и предполагал, город немногим отличался от иных городов Империи. Шейд долго плутал по узким кривым, запутанным улочкам меж домов и попал на центральную площадь вместо того, чтобы оказаться в порту.
«Ты сын топографического кретинизма,»- заумно буркнул из подсознания по этому поводу темный дух. И откуда только подобных слов набрался. Может, какого ученого при жизни ограбил.
Ясна застучала копытами по булыжной мостовой, а ее всадник в это время осматривался вокруг насколько позволял нахлобученный на голову капюшон. Чистокровному эльфу, привыкшему жить в просторных лесах, в человеческих городах всегда было не по себе. Мертвые каменные стены домов давили на него также, как и ограниченное пространство тесных улиц. Однако сейчас, оказавшись на просторной площади, Шер почувствовал себя лучше . Мимо него на фоне громады замка о трех башнях прочеканил шаг вооруженный патрульный отряд. Полоскающиеся на ветру плащи солдат были украшены изображением герба с негеральдическим элементом вроде молнии или просто полосы. Но не рисунок был интересен Шерданиэлю. Шейд пригляделся получше. В свете фонарей можно было различить два цвета знака: пурпурный - символ власти и серебряный – благородство, из чего парень, достаточно побродивший по Империи и усвоивший кое-какие тонкости, логически вывел, что городом правит человек, стоящий на иерархической лестнице никак не ниже барона. Патруль ушел и Шерданиэль обратил внимание на самую заметную постройку, а именно сам замок-сердце владений сеньора, который представлял собой довольно грозное зрелище. Три башни, окруженные крепостной стеной, повыше, нежели городская. На шпиле главной башни, а ее было нетрудно выделить среди ее менее высоких сестер, почетное место занимал флаг Империи, чуть ниже - флаг с изображением герба города. Точно такой же, какой Шерданиэль видел на плащах стражников. Значит, барон верный подданный императора. А, может быть, просто умен и не желает сложить голову при первом же случайном визите властелина в город. Замок окружал ров, через него к воротам вел бревенчатый мост, который при нападении врага можно было легко разобрать. Позади ворот в полумраке ночи скалились острыми зубьями две подъемные решетки. Стоило опустить их, и тот, кому удалось прорваться в ворота, оказывался в ловушке, не успев попасть во двор.
«И долго мы будем торчать здесь?»- вновь заявила о себе темная сущность шейда,-«Лучше не тратить время и поискать трактир. Вона скок народища у ворот толпилось. Так и местов на всех не хватит.»
Шер задумался над словами бывшего разбойника, душа коего теперь обитала в его теле, и кивнул сам себе, рассудив, что речь была не лишена смысла. Он повернул Ясну в сторону волнующегося далеко за городскими воротами моря и вновь скрылся на одной из узких улочек, по радиусам разбегавшихся от площади.
Долго ли, коротко ли, а Шерданиэль все же оказался в портовом районе. О, эта часть города выглядела не в пример центру потрепанной. Здесь в основном стояли хибары рыбаков, одно- и двухэтажные дома горожан, среди которых затесался и постоялый двор - долгожданная цель усталого путника.
-Возьми лошадь. Позаботься о ней, овса и сена вволю дай, - спешившись у крыльца, Шер кинул монету мальчишке, который подбежал и принял поводья Ясны. Тот ловко поймал деньгу и увел кобылу в пристройку к трактиру. Теперь шейд был спокоен за свою боевую подругу. Он поднял голову, уперевшись взглядом в небо, наливающееся тяжелыми кучевыми облаками-не видно ли там его новой спутницы. Но тут же капля начинающегося дождя с прицельной точностью упала эльфу между глаз и тот, поежившись, поспешил взлететь на крыльцо и исчезнуть внутри заведения.
Дверь постоялого двора скрипнула и в зал вступила высокая фигура, закутанная в плащ. Оценив взглядом просторный зал таверны, Шерданиэль сразу же направился к барной стойке, проходя мимо столиков, за которыми сидел разношерстный народ. За каждым из столиков сидело по несколько человек. Они говорили все разом, их голоса перемешивались друг с другом, и образовывался шумный гомон, из которого сложно было выделить хоть что-то. Многие носили такие же плащи и скрывали лица, посему на очередного посетителя не обратили особенного внимания. И Шер был этому рад. Он встал у бара и чуть облокотился о стойку кистями с длинными изящными пальцами.
- Доброй ночи,- окликнул он хозяина таверны. Трактирщик отвлекся от протирки посуды:
- Да, чем могу помочь? Комната, еда, выпивка?
-Будьте добры комнату и ужин….Сколько это будет стоить?- устало проговорил путник. Хозяин постоялого двора деловито достал счеты, прикинул стоимость услуги, озвучил цену и, получив деньги, объяснил гостю как пройти в свободную комнату.
-Есть здесь будете или в комнату принести? - осведомился он. Шейд, получивший ключ и двинувшийся уже было на второй этаж таверны, обернулся и коротко выдохнул:
-В комнату.
Как дошел до своей комнаты, Шерданиэль помнил смутно. Оказавшись наконец в вожделенном тепле, он вдруг ощутил, что мертвецки устал . Конечно. Долгая дорога, изнуряющая битва с ранением, вновь долгая дорога и все это на фоне эмоционального стресса по поводу появления дикой драконицы. Не каждый выдержит. Однако маг собрал оставшиеся крохи силы воли, дождался, когда принесут еду и закрыл дверь за официанткой, из последних магических сил зачаровав замок, чтобы никто не смог проникнуть в его обитель покуда сам шейд беззащитен, предаваясь сну. Старая кровать страдальчески скрипнула, когда эльф свалился на нее прямо в одежде, и уснул. Нужно было ещё столько всего сделать. Но это потом. Все потом. Сейчас важны лишь отдых и восстановление магического потенциала.
Пользователь Туилинде:
Теплый вечерний бриз с суши стал заметно ослабевать. На больших высотах, там, где постоянно происходили смены воздушных масс, это было особенно заметно. И не слишком-то радовало путешественницу.
Туилиндэ проводила своего спутника до того момента, как он вошел в город и затерялся в толпе. Дальше следить за ним она не могла – в таком количестве народа Ласточке было очень трудно заставить себя сконцентрироваться только на одном определенном субъекте. Так что драконесса переложила заботу о сохранности тела эльфа в сохранности на его собственные плечи. Ей пора было задуматься о своей собственной жизни.
Последний луч солнца, словно прощальный выход, прорезал плотную вуаль облаков и полоснул по уже подбирающимся клочьям темноты. Но это все, что он мог сделать. Ежевечерняя битва меж светом и тьмой на этот раз была проиграна, и солнцу ничего не оставалось, как удалиться в свои подводные покои за краем океана, чтобы собравшись с силами, утром снова бросить вызов тьме с востока. Словно по команде, стих и без того уже слабый ветерок с гор. Затишье перед бурей...
Парить в быстро охлаждающемся и наполняющемся влагой воздухе становилось все тяжелее. Туилиндэ отметила, что слишком задержалась возле суши, и если она не хочет окончить жизнь сегодня ночью, придется принимать экстренные меры к увеличению расстояния между собой и сушей в сторону более безопасных мест. Иными словами, надо как можно быстрее лететь в океан, где шторм будет не таким опасным. Конечно, можно было остаться на земле и спрятаться под сень леса, но высокие деревья с хрупкими и колючими ветками пока не представлялись Ласточке надежной защитой. Кроме того, среди переплетения ветвей она чувствовала себя, как в клетке... В море было, определенно, привычней. А потому – спокойней.
Видимость в облаке, с каждой минутой все больше и больше похожем на кисель, упала практически до нескольких метров. А уж влажность тут была, как в болоте. Ласточка встряхнулась всем телом, сбрасывая с крыльев крупные, быстро остывающие капли воды. Они полетели вниз первым дождем.
Драконесса чуть изменила угол атаки крыла и быстрее заскользила по воздушным потокам в сторону океана. Над водой облака были еще гуще, чем у побережья, видимо, до земли эта эскадра еще не дошла.
В морду ударил ветер, вязкий и тягучий, как и все в этих небесах сегодня. Казалось, в нем содержится больше воды, чем воздуха... Но так было только первое время. Неожиданно Туилиндэ поняла, что ветер становится все сильнее, хотя она скорость не меняла. В нем, наконец, стала чувствоваться прохлада осенней грозы.
Где-то вдалеке полыхнула первая вспышка молнии. Гром пришел много позже, но от его грохота, казалось, задрожали небеса. А потом налетел ветер. Он пришел упругой волной, сбивая холодные капли дождя, все еще висевшие в воздухе, вниз, на сушу и в океан.
Первый порыв не застал Ласточку врасплох. Она была достаточно опытной путешественницей, чтобы знать, что делать в таких случаях.
Резкий взмах. Тело разворачивается налету вверх и вбок. Ветер можно использовать, как трамплин, чтобы взлететь еще выше. Главное – рассчитать все верно. Иначе его ярость порвет крылья, как рвет тонкие паруса на рыбацких суденышках, отданных на милость шторма.
Но ветер уже не прекращается. Напротив, его порывы становятся все сильней. И если раньше Туилиндэ еще питала хоть какую-то надежду на ужин, то теперь она была вынуждена признать ее несостоятельность. Может быть, утром...
---> Открытый океан
