Игроки ролевой игры Game of Thrones разыскивают для игры в неканоничном сюжете Тириона Ланнистера брата королевы Серсеи Ланнистер.

Ролевая игра существует около трех лет. Мы начали свой сюжет с Красной свадьбы. На данный момент мы полностью отошли от канона и были бы рады увидеть среди игроков людей, имеющих желание оказаться в альтернативном Вестеросе. В данный момент Тирион в Королевской гавани на положении Мастера над монетой. Бес не женат; успел заключить договор с Оберином Мартеллом, по которому, возможно, получит в жены одну из змеек (Нимерию). Отца в нашей версии Бес не убивает - Тайвин умрет в бою. Джоффри только что скончался - он отравлен. Кем - это еще предстоит выяснить. Играть предстоит с: Серсеей и Джейме Ланнистерами, Нимерией Сэнд, Арианной Мартелл, Квентином Мартеллом и Эйгоном Таргариеном. Более подробно расскажу в Гостевой форума, где можно оставлять сообщения без регистрации.

Пост-фанфик Джейме Ланнистера для Тириона Ланнистера:

Развернуть свиток

Ветер трепал красные знамена на фоне ярко-голубого неба. Алый и золотой мелькали так быстро, что рассмотреть льва Ланнистеров не представлялось возможным, но Джейме видел только черные ленты, повязанные всего час назад солдатами на кончик древка каждого флага. Длинные узкие черные змеи ласкались к алому и золотому, словно хотели разделить их, поссорить и украсть счастье.
Старший сын не плакал, как и положено наследнику главы рода, но он имел право на уединение здесь, на той самой башне, откуда открывался чудесный вид на море, скалы, стены Кастерли Рок. Сюда не долетали крики и плач слуг. Не было запаха крови матери, который ударял в нос, стоило только приблизиться к ее покоям. Там было много крови. Лекари, повитухи и слуги натоптали сотню розовых следов, тянущихся из покоев Джоанны Ланнистер куда-то вглубь замка. Джейме тупо смотрел на эти следы, словно не чужие люди, а сама мать сделала их, уходя прочь от них – от мужа, от сына и от дочери. В спальню роженицы никого не пускали, кроме лорда Тайвина, но Джейме, послушный домашним запретам во всем, кроме того, что касалось сестры, и не пытался пробраться внутрь, оставаясь в коридоре, пока не появился отец. Он был страшен и казался совершенно чужим, этот высокий закованный в холод человек, постаревший за час и застывший с одним выражением на лице – суровостью. Пока отец не заметил его, сын исчез, пытаясь найти свое место в мире хаоса, посеянном смертью, но ему нигде не было места: женская половина встретила мальчика плачем, он так и не смог пересилить себя, чтобы найти Серсею, хотя в первый раз в жизни ему и не хотелось ее видеть. На конюшне каждый конюх, оружейник и товарищ по детским тренировкам старался найти слова утешения. Они могли бы затолкать их себе в зад или в глотку – настолько бесполезным было все, что они говорили. Неужели никто не понимал, что для такой, как Джоанна  Ланнистер было мало всех слов на свете? Семилетка хмуро отмахнулся от надоедливых, медленно и с достоинством покинув их, как и учил его некогда отец. Выдержки хватило только до лестницы башни Алессандро. Здесь можно было бежать, как тогда, в тот безумный день, когда он летал, как дракон.
Сегодня он не считал ступеньки, а просто убегал от жалости, сочувствия, розовых следов в коридоре, от отца, закованного в холод, от запаха крови, от всех людей в мире поближе к небу и морю. В маленькой комнатушке у окна по-прежнему стоял стул, приглашая смельчака выйти на небольшую площадку, нависавшую над морем. Очутиться на ней было делом минуты. Хлопали на ветру знамена, предвещая шторм. Море волновалось, глодая берег белыми пенными зубами, небо на закате алело, вызывая отвращение яркими красками. Джейме знал, что не выживет, если решит прыгнуть, но не из-за волн, а потому, что не станется бороться за жизнь. Она казалась ему сейчас самой бесполезной штукой на свете - ее могут отобрать в любой момент, ты и сам можешь избавиться от нее, стоит только захотеть. Все слишком просто стало в когда-то прекрасном мире. Одна смерть разбивает всех на куски.
Зеленые глаза скользили по пенной поверхности алчной воды, заворожено следя за монотонными движениями волн, видевшими все поколения дома Ланнистеров. С небывалой силой, подчиняясь чьей-то воле, море точило камни веками, не обращая внимания на людей. В этом было нечто великое, заставляющее забыть о горе.
- Вернись, - резкий голос неожиданно вывел мальчика из состояния задумчивости, приведя в чувство над пропастью. Резко холодало, полотнища флагов все так же трепетали на ветру, угрожая миру разверзнутой пастью льва, опоясанного трауром.
Он был один на площадке. Оглянувшись, Джейме не нашел никого в комнатке – перед ним было море, позади – белые каменные стены. Вид волн, бьющихся о скалы больше не завораживал его и мальчик решил вернуться в замок. Что-то закрылось в нем в тот момент, когда почудился резкий голос или это хлопнуло на ветру полотнище штандарта Ланнистеров?
- Горе, мило’д. Такая красивая, такая молодая, - раскачиваясь, бубнила старая септа у входа в покои. Ее делом было молиться, стоя на коленях, Семерым за упокой души леди Ланнистер, пока Молчаливые сестры обмывали тело женщины.
Коридор уже убрали. Кровью больше не пахло, но тянуло запахом благовоний и душистой воды, которые так любила мама. Чувствуя, как слезы подступают к горлу, вызывая рвотный позыв, Джейме судорожно сглотнул, побелев. У него было два пути – сойти с ума или разрушить что-то, желательно в себе, чтобы остаться при памяти, но не обязательно живым. Семилетний мальчик этого не осознавал, просто хотел испытаний для себя, как для взрослых.
Покинув старуху возле входа в покои роженицы, Джейме решил отправиться обратно в башню, чтобы поразмыслить над новым прыжком, как вдруг услышал приглушенный детский плач. В замке детей не было. Прислуге не разрешалось держать младенцев в покоях хозяев, но плач совершенно явно нарушал траурное молчание опустевших белых стен и не мог считаться почудившимся.
Нахмурившись, мальчик отправился искать источник звука, явно находившийся где-то недалеко. Младенец буквально разрывался на части от крика, помогая Джейме быстрее обнаружить себя. Стоило только пройти мимо нескольких комнат, чтобы войти в пятую по счету дверь, не запертую плотно чьей-то небрежной рукой. Крик стал громким, почти невыносимым.
Чувствуя себя неловко, Джейме вошел в детскую, украшением которой занималась мать еще несколько дней назад. Позвав близнецов на помощь, Джоанна Ланнистер с радостным смехом развешивала маленьких бумажных голубей над кроваткой будущего ребенка, откуда теперь доносились крики.
Отодвинув полог, Джейме с удивлением увидел младенца, укутанного в белые пеленки, каждая из которых была украшена гербом Ланнистеров. Ребенок кричал надрывно и жалобно, суча короткими ножками и подергивая уродливыми руками.
- Мило’д, - больше вопросительно, чем уважительно отметил женский голос из глубины детской.
Как в тумане, мальчик повернулся на звук, думая, что мать зовет его.
- Мило’д, Вам не стоит быть тут, - с упреком протянула кормилица. Мать выбрала ее лично, съездив в ближайшую деревеньку, как только узнала, что беременна. Срок у двух женщин был одинаковый, вот только кормилица родила неделю назад и осталась жить, а Джоанна – умерла.
- Кто это? – наивно спросил Джейме, поворачиваясь к кроватке, где на время притих младенец.
- Ваш брат, - растерянно ответила женщина, наконец показываясь из глубины покоев и сгорбившись в поклоне перед сыном хозяина. Она походила на груду постиранного белья - вся в белом, толстая и сгорбленная.
- Брат? Я думал... – Джейме ринулся к кроватке, изучая тщедушное исковерканное природой тельце, пахнущее чем-то незнакомым.
- Карлик, - удрученно вздохнула кормилица. – Боги разгневались на нас, забрав лучшее и прислав это.
Джейме почти не слышал ее, рассматривая брата. Младенец отвечал ему не меньшим вниманием, забыв о своих детских горестях. Мутные голубые глаза изучали лицо над собой, словно пытаясь запомнить.
- Покорми его, - попросил старший брат, поправляя пеленку младшему.
- Как можно. - Почти строгие интонации послышались наследнику дома Ланнистеров в голосе служанки, - Лорд Тайвин не давал мне распоряжения.
- Ну так его тебе даю я, - почти беззаботно разрешил Джейме, не обратив внимания на то, как себя ведет крестьянка.
- Мой лорд, Вы пока еще слишком юны и не можете отдавать приказы.
- Что? – удивлению Джейме не было предела. Повернувшись к кормилице, он смерил ее презрительным взглядом, чувствуя, как она переступила некую черту, которую, как учил его отец, пересекать нельзя никому, если речь идет о Ланнистерах. – Проверим? – надменно поинтересовался Джейме. - Покорми моего брата, пока я не поинтересовался все ли каменные мешки Кастерли заняты. 
Кормилица, всхлипывая и жалуясь на поверья о карликах, кормила Тириона. Джейме сидел рядом и играл своим кинжальчиком.